14.09.2014 в 16:03
Это абсолютно не то, чего ждал заказчик. Он ждал огня, у меня только дым.URL комментария
Исполнение 1
~1800 слов, modernAUДо самого последнего момента Станнис не подозревал, что в затее братьев был какой-то подвох.
"Нет, дорогой братец, без мальчишника никак нельзя! – говорил Ренли, улыбаясь ясно и, как казалось, искренне. – Мы же твои братья, мы хотим попрощаться с тобой по-мужски прежде, чем тебя у нас отнимет твоя милая женушка".
"Да кто его спросит! – отзывался Роберт откуда-то из-под барной стойки. – Я уже заказал Джону выпивку… дома мало что есть".
Станнис не считал Селису Флорент милой, но надеялся, что экономный мистер Аррен несколько умерит пыл Роберта и не позволит превратить тихие семейные посиделки в очередное шоу для полусотни гостей. Только управляющий Джон Аррен и был единственным нормальным человеком в этом чекнутом доме. "Мужайтесь" – шепнул он на ухо Станнису, когда тот передал ему шляпу и пальто, вернувшись с работы накануне собственной свадьбы. В тот самый вечер, когда братья решили устроить Станнису мальчишник, он нарочно просидел в офисе до тех пор, пока не возмутилась охрана.
Полуголых проституток Станнис развернул еще на подходе к дому.
– Это уже вторая партия, – рассмеялся Ренли. Казалось, его веселил любой поступок Станниса, скрипевшего зубами от раздражения.
– Плевать! Я не желал всего этого! – Станнис обвел глазами гостиную, приютившую добрую половину мужского населения Кингслэнда.
Его возвращение заметили немногие. Жирный Мейс уплетал пиццу, не глядя ни на кого вокруг, Ланнистеры – отец и сын – глушили вино, весельчак Давос – пожалуй, единственный друг Станниса – горланил ирландские песни со своими приятелями из порта. Прошмыгнуть в свою комнату, миновав этот рассадник пьянства и разврата, Станнису не удалось: на лестнице он встретил Роберта.
– Какого хера, брат?! – голос того, похожий на раскат грома, прокатился по гостиной, и все повернули головы. Роберт был предсказуемо пьян.
Ренли подошел и мягко взял их обоих под локти, стараясь держать подальше друг от друга:
– Лучше ничего не говори, – шепнул он скривившемуся Станнису.
– Я поговорю с ним сам, – шепнул он Роберту, наливающемуся яростью.
– Какого хера он хозяйничает в моем доме?! – не унимался Роберт до тех пор, пока все трое поднимались наверх, оставляя гостей. – Я закатил ему такую вечеринку! Он со своей усатой девкой такого больше в жизни не увидит…
– Я был бы рад поселиться в отдельном доме, как… этот, – Станнис резко кивнул в сторону Ренли. Того Роберт давным-давно отселил в собственный коттедж, в отличие от среднего брата, вынужденного ютиться на втором этаже в тесной комнате. – Я был бы рад не участвовать в этом… разврате.
– Держи, брат, – беззлобно отозвался Ренли, утыкая ему в грудь банку недопитой колы.
Станнис сморщился, но все же смочил горло: скандалы утомляли его не меньше, чем шумные праздники, так любимые Робертом. Последний сквернословил и рычал до тех пор, пока за всеми троими не закрылась дверь комнаты Станниса.
– Надеюсь, теперь вы оставите меня в покое, – выдавил Станнис и, сбросив с себя руки Ренли, отошел к окну.
– Выгнал девок, за которых я обнулил херову кредитку! Выгнал, ублюдок! – Лицо Роберта было красным, он тяжело дышал. В воздухе ощутимо запахло алкоголем.
– А, в самом деле, Станнис, – Ренли хитро улыбнулся и двинулся вокруг журнального столика, – твою молодую жену не удастся так просто выставить из комнаты, как меня или Роберта, или тех самых шлюшек. Что ты собираешься делать с ней?
– Ничего, – огрызнулся Станнис. – Что обычно делают.
– Ебут! Ебут, лысый ты хер! – Роберт завалился задницей в растянутых промасленных джинсах на кровать Станниса. – Хотели тебя научить сегодня этому, а ты… как мудак…
– Что? – Станнис резко обернулся. – Ну, уж это ни в какие ворота…
Рука Ренли легла на его плечо, и он дернулся, разворачиваясь в другую сторону.
– Ну, не сами, конечно, – мягко сказал Ренли и улыбнулся, посмотрев на Роберта.
Тот расхохотался так громко, что, кажется, задрожали стены. А когда отсмеялся, затряс головой, пьяно сокрушаясь:
– Тебе бы понравилась та брюнеточка… Эшара что ли ее зовут… хоть на нее, кажется, запал Барри…
Пальцы Ренли ползли по плечу Станниса, соскользнули вниз, обвели линию его локтя. Он уже не раз смущал Станниса подобными прикосновениями. Но теперь впервые сделал то, от чего Станниса пробила дрожь, – приблизился и коснулся губами его уха.
– Ты уверен, что знаешь? – спросил он шепотом. – Мальчишник устраивается специально для жениха, чтобы тот отточил навыки любви перед первой брачной ночью…
– … но вот Лианну… Лианну бы никогда… – казалось, теперь Роберт общался с самим собой, совершенно не следя за тем, что происходило у окна.
Ренли обнял вытянувшегося по струнке Станниса одной рукой, а другой повернул к себе его голову.
– Мы твои братья, Станнис, – проникновенно сказал Ренли, заглядывая в его ярко-синие глаза. – Ты разогнал девчонок, но мы не можем позволить тебе остаться в неведении…
– Ты о чем? – выдохнул Станнис. – Я все прекрасно…
– Неужели? – улыбнулся Ренли и, подавшись вперед, поцеловал Станниса в губы.
А потом быстро опустил руки и вцепился всеми пальцами в ремень его брюк. Роберт откинулся на подушки и теперь говорил что-то, глядя в потолок. "Уснет на моей постели!" – было первой мыслью Станниса. И лишь второй – "Увидит нас!". Между тем, Ренли совершенно безобразно шарил руками в его брюках, плотно прижавшись всем телом, не позволяя отстраниться.
О его наклонностях знала вся семья, состоявшая, впрочем, лишь из двоих братьев. Роберт находил это забавной глупостью и считал, что с возрастом это пройдет, как прошло у него самого ("Вспоминаю Неда до сих пор…" – говорил он, театрально вздыхая, а в следующую секунду заходился тяжелым глухим смехом). Но Станнис называл предпочтения Ренли противоестественными, пятнающими честь рода Баратеонов. А потому теперь отшатнулся в ужасе, стоило Ренли ослабить хватку. Однако руки младшего брата никуда не исчезли из штанов Станниса.
Ренли оттянул резинку его трусов и взялся за член умелым, уверенным жестом. Станнис закусил губу:
– Что ты… как ты смеешь?!
Ренли коснулся его скулы уголком рта, оставив влажный след.
Станнис скосил глаза на Роберта, беззаботно лежащего на его постели. Странным было то, что именно его гнева и презрения Станнис боялся больше, чем собственного грехопадения. Однако прикосновение Ренли, этого улыбчивого юного развратника, разбудили в Станнисе странные желания. Отвратительные! – спохватился он. Но уже подался вперед и ахнул, стоило Ренли сделать несколько движений рукой. Член Станниса явно был согласен с Робертом и Ренли: мальчишник есть мальчишник.